Пролог: Рожденный на Земле - Страница 41

– С удовольствием бы с вами еще поболтал, – сказал Грей, – но надо приступать к выполнению своих обязанностей.

Штурмовик быстро преодолел тридцать метров и с силой толкнул в плечо седовласого мужчину. Бедняга не удержался на ногах и рухнул на колени. На раба посыпался град ударов.

– Вот сволочь! – донесся женский голос из-за спины сержанта. – Перед нами рисуется…

– Замолчи, Элина, – раздраженно проговорил Брюс. – Ты чересчур эмоциональна. До добра это не доведет. Поумерь пыл. Иначе когда-нибудь сама окажешься в качестве товара. На Алане необходимо соблюдать предельную осторожность. Одно грубое слово в адрес местных богачей и тюрьмы не миновать. И где гарантия, что Блаунвил внесет за тебя залог? Хватит с меня Стивена.

– Извини, – тяжело вздохнула женщина. – Нервы подвели. Видимо, устала.

– Присмотри за пленниками, – приказал Дейсон. – Я попытаюсь разобраться с водой.

– Слушаюсь, – отчеканила Элина и двинулась к группе конвоиров.

Сержант не спеша зашагал к зданию. Возле широкой металлической двери с оружием наперевес застыли два солдата. Они внимательно наблюдали за бредущими мимо невольниками. Вскоре колонна рабов исчезла внутри ангара. Брюс остановился в трех метрах от аланцев и произнес:

– Мне сказали, что где-то здесь есть вода. Мы бы хотели наполнить фляги.

– Водопроводный кран на северной стороне здания, – вымолвил высокий крепкий охранник.

Последний раз Дейсон был в Стоктоне шесть месяцев назад. На предыдущий аукцион пленников сопровождала другая смена. За это время на космодроме абсолютно ничего не изменилось. Те же ангары, бетонные площадки и выжженная Сириусом бескрайняя степь. Южная Елания – довольно пустынный район. Сильвен Веллинг не случайно выбрал именно его. При всем желании сюда не доберется ни один столичный журналист. Ну, а местная пресса и каналы голографического вещания принадлежат работорговцам.

По утверждениям стоктонских репортеров невольников на Алане ждет не каторжный, изнурительный труд, а чуть ли ни отдых на океанском побережье дорогих курортов. В подобную чушь никто, разумеется, не верил, но и оспаривать лживую информацию власти графства не собирались. Перекупщики давали казне немалую прибыль. Обывателям же наплевать на судьбу рабов. Столбы с распятыми людьми уже давно никого не пугают. С преступниками здесь не привыкли церемониться.

Сержант повернул за угол строения и невольно выругался. Неподалеку от стоянки электромобилей из земли торчала пластиковая труба. На ней был обычный, примитивный вентиль. Организаторы аукциона не очень-то раскошелились. Они не желали улучшить инфраструктуру прилегающей территории. Пусть пленники привыкают к тяжелым условиям жизни.

Брюс открыл кран, и на сухую землю хлынул поток холодной прозрачной воды. Сняв шлем, Дейсон наклонился и подставил голову под струю. Эта процедура немного взбодрила сержанта. Довольно улыбнувшись, штурмовик вытер рукавом лицо, зачесал мокрые волосы назад и отстегнул флягу.

В тот момент, когда емкость наполнилась, Брюс поднял глаза и на секунду замер. Из ближайшего грузовика на него смотрели трое маленьких измученных мальчиков. На вид им лет девять-десять. На теле ссадины и кровоподтеки, губы потрескались, на шее стальной обруч с цепью, надетой на продольную перекладину. Только сейчас Дейсон заметил сидевших в машинах невольников.

Аукцион превращался в настоящую пытку для рабов. Люди сначала изнывали от жары перед ангаром, а затем, после непродолжительных торгов, пленников вели к грузовикам новых хозяев. Несчастные невольники опять оказывались под палящими лучами Сириуса.

Менро действительно привез в Стоктон никудышный товар. Женщины в возрасте, старики, дети. За таких рабов платят крохи. Но перекупщики ничем не брезгуют. Законы морали для мерзавцев не писаны.

– Дяденька, дайте, пожалуйста, попить, – жалобно сказал один из мальчиков.

Господи, куда же катится мир? Ведь этот ребенок еще пару месяцев назад жил в нормальных условиях. Ходил в школу, гулял с родителями, играл во дворе со сверстниками. Но пираты перехватили корабль, на котором он летел, и мирное, беззаботное детство осталось в прошлом. Ужасная жестокая несправедливость.

Во времена империи пассажирские лайнеры безбоязненно бороздили космические просторы. Нападения на суда случались крайне редко. А если подобное все же происходило, то звездный флот тут же приступал к поиску разбойников. Негодяев ждала суровая, но справедливая кара. Теперь, к сожалению, бандиты никого не боятся.

Сержанту было не жалко воды, однако выполнить просьбу ребенка он не мог. Инструкция категорически запрещала приближаться к чужим рабам. Охранники воспримут данный акт милосердия, как посягательство на собственность и откроют огонь без предупреждения. Умирать штурмовик не торопился.

Метрах в десяти от машин расположилась группа солдат. Закинув оружие за спину, аланцы что-то активно обсуждали.

– Мне нельзя, – тихо произнес Брюс и быстро зашагал прочь от бетонной площадки.

Фраза, брошенная Ноквилом у ботов, оказалась откровенным издевательством. Пользоваться водопроводным краном разрешалось только конвоирам. Чтобы напоить пленников нужны канистры, а их солдаты не взяли. Делиться собственной флягой, значит, сочувствовать невольникам. А это недопустимо. Придется рабам страдать и дальше. Блаунвил никогда не отличался добротой.

Время тянулось необычайно медленно. Люди буквально изнывали от жары. От безжалостного белого светила никуда не спрячешься. Пот ручьем тек по лицу Волкова, серый балахон промок насквозь. И главное, голову не закрыть. Снимать одежду пленники не решались. Яркие лучи Сириуса мгновенно сожгут кожу. Обнаженные плечи и руки уже неестественно покраснели. Болезненные ощущения с каждой минутой усиливались. Вечером любое прикосновение к поврежденному месту превратится в чудовищную пытку.